- Куклы абсолютно живые персонажи, да?
Кукла «кивает»: - да!
Тростевые, ростовые, перчаточные. В театре кукол все актеры — «в квадрате»: ты сам и твоя кукла. С ними знакомят, как с живыми людьми. Предлагают включиться в игру не только детям, но и родителям. И задают главный вопрос: с чего начинается театр? Взрослые привычно отвечают: «с вешалки» — и… ошибаются. В театре кукол все по-другому.
- Ширма! Вот она, родимая! Она куклам — и кулиса, и актерская, и сцена, и гримерная.
Артисты рассказывают об истории театра, которому в мае исполняется 78 лет, делятся профессиональными секретами, показывают, как устроены куклы. Руки движутся при помощи тростей, голова – при помощи гапита, палки для управления. Она помогает передать чувства персонажа: «втянул шею» — испугался или струсил. Вытянул — «высокомерно посмотрел».
Ирина Слюсарева, артист-кукловод Курского государственного театра кукол:
«Это что-то невероятное — их оживлять. Или, наоборот, когда у тебя не получается, тебе нужно прислушаться к кукле. По факту кукла — главная. Актер вторичен абсолютно, что самое забавное! Хотя актер ею управляет…»
Куклы везде: сидят на диванах, красуются в витринах, прячутся по углам. Магия начинается, как только зрители и актеры переступают порог театра.
Сергей Рякин, артист-кукловод Курского государственного театра кукол:
«Прихожу в театр — со мной сразу же что-то происходит все 24 года, которые я здесь работаю. Это потому что «мое» с детства! Я с детства начал заниматься куклами, с 10 лет — уже сделал свою первую куклу».
Как их делают профессионалы, расскажут в бутафорском цехе. Здесь живут куклы-дублеры и хранятся поролоновые фрукты. Пахнет бумагой и клеем. Сюда художник-постановщик передает эскизы, а художники-бутафоры придумывают, из чего и как сделать очередной персонаж.
Ольга Кельина, художник-бутафор Курского государственного театра кукол:
«В основном куклы все из папье-маше. Оно долговечно, это бумага. Маску делаем больше слоев, 12, например, бумаги. А куклу делаем 7-8, не больше».
Но самый большой профессиональный секрет творческий коллектив никогда не раскрывает: как получается, что даже самый злой персонаж в этих руках кажется добрым?
- Я страшно злой, но… очень добрый.
