- На момент, когда его сбили, у него - орден Ленина и два ордена Красного Знамени. Это крутейший летчик!
Поисковики почти уверены: это был экипаж Владимира Утянского, остались рассказы жителей Казанки, помнящих и бой, и место гибели пикирующего бомбардировщика. Их сопоставили с журналами боевых действий. И главное - остались воспоминания Утянского, ему удалось выброситься с парашютом. Штурман Василий Ланговой и стрелок-радист Василий Егоров погибли.
Виктор Носов, поисковик отряда «Курган»:
«А у Утянского - он выпрыгнул, он раскрыл парашют - были страшнейшие ожоги лица. Его здесь местные жители - одни спасли, потом другие сдали. Там целая трагедия была у этого бойца. Он оставил награды тут у одного человека, потом эти награды пропали - после войны он пытался их искать. Он - герой-то был... По крайней мере, известно то, что кто его сдал - того расстреляли».
Пе-2 был атакован четырьмя немецкими истребителями. Война в воздухе никогда не прекращалась даже за линией фронта, поэтому поисковики находят самолеты, сбитые в 42-м, когда большая часть области была оккупирована. На территории Ануфриевского сельсовета работают отряды «Курган», «Курский фронт», «Соколы Маргелова», подъем - дело долгое и трудоемкое, местные помогают транспортом и трактором. Бомбардировщик вошел в землю на большой скорости, главная задача - найти на глубине двигатель с номерами, чтобы подтвердить личности экипажа. 28 июня они вылетел на разведку, «утро ясное, небо безоблачное», - вспоминал Утянский.
Игорь Иванов, командир поискового отряда «Курский фронт», учитель истории:
«Ведь интересно, 28 июня - это первый день немецкой операции «Блау». То есть когда экипаж Утянского полетел на разведку расположения немецких войск, в это время немцы уже подняли свою авиацию в воздух! И немецкие бомбардировщики, и истребители, и штурмовики полетели».
- Это вот единственное пока из костных останков. Это только штурмана, потому что штурман - единственный, кто в самолете остался. Стрелка-радиста деревенские потом нашли и похоронили, да.
Уже под вечер поисковки находят двигатель, на коленчатом вале - номера. Параллельно начинается работа с архивами и поиск родственников, которым передадут фрагменты самолета и останков.
Анжела Ракитина, глава Ануфриевского сельсовета:
«Ребята - молодцы, и очень... Таких бы побольше людей, было бы все хорошо у нас в мире».
У Владимира Утянского было всего несколько секунд, чтобы спастись. Потом он напишет: «Я падал лицом вниз и видел, как с огромной скоростью в огне и дыме летел к земле самолет...» Этот боевой вылет оказался последним и в судьбе самого пилота. Он освободился из концлагеря только в апреле 45-го. Добился возврата наград. Продолжил работать в гражданской авиации. Умер 10 лет назад. Но точка в истории экипажа Утянского из 24-го бомбардировочного авиаполка поставлена только сейчас.
